Знакомства в шуе

И, с диким бешенством, я в омуты порока Бросаюсь радостно, как хищный зверь на лань. Но, рынку дань отдав, его божбе и давкам, Я снова чувствую всю близость к Божеству. Кого-то раздробив тяжелым томагавком, Я мной убитого с отчаяньем зову. Раненый Я насмерть поражен своим сознаньем, Я ранен в сердце разумом моим. Я неразрывен с этим мирозданьем, Я создал мир со всем его страданьем. Но, видя в жизни знак безбрежной воли, Создатель, я созданьем не любим. И, весь дрожа от нестерпимой боли, Живя у самого себя в неволе, Я ранен на смерть разумом моим.

Люблю я в мире скрип всемирных осей, Крик коршуна на сумрачном откосе, Дорог житейских рытвины и гать. Во имя Господа, блаженного всегда, Благословляю вас, да будет счастье с вами! Бабочка Залетевшая в комнату бабочка бьется О прозрачные стекла воздушными крыльями. А за стеклами небо родное смеется, И его не достичь никакими усильями. Но смириться нельзя, и она не сдается, Из цветистой становится тусклая, бледная. Заколдованная дева В день октября, иначе листопада, Когда бесплодьем скована земля, Шла дева чрез пустынные поля. Неверная, она с душой номада Соединяла дивно-чуткий слух В прекрасно-юном теле ветхий дух. Но дева с утомленными глазами, Внимая всем, кричащим вкруг нее, Лелеяла безмолвие свое. Поняв одно за всеми голосами, Безгласно холодела, как земля, И шла вперед, чрез мертвые поля. Выше, выше Я коснулся душ чужих, Точно струн, но струн моих.

И по облачным путям, Светлым преданный страстям, Сочетаньем звучных строк За собою их увлек. Трепетаньем звонких крыл Отуманил, опьянил, По обрывам их помчал, Забаюкал, закачал. Выше, выше, все за мной, Насладитесь вышиной, Попадитесь в сеть мою, Я пою, пою, пою. Моя душа Моя душа оазис голубой, Средь бледных душ других людей, бессильных. Роскошный сон ниспослан мне судьбой, Среди пустынь, томительных и пыльных. Но слышу я желанный звон и шум, Ко мне сквозь мглу подходят караваны. И вновь один, я вновь живу собой, Мне снится радость вечно молодая.

Волна стозвучная того, Чем полон Океан, Где все и юно, и мертво, Все правда и обман. И я, как дух волны морской, Среди людей брожу Своей певучею тоской Я всех заворожу. И в этой мгле морского дна, Нежней, чем воды рек, Им будет сниться вышина, Погибшая навек. Любовался, как мечтою, Этой нежной красотою, Этой легкою фатою, Этим светлым Наконец! Все смеялось в ней и пело, А с церковного придела, С высоты на нас глядела Красота немых окон. В миг желанного обета, Нас ласкали волны света, Как безгласный звук завета Я горю, и ты гори! Но за ней, мечтою мрачной, Неуместной, неудачной, Над фатой ее прозрачной, Я склонялся, у плеча. Нет, не будет вам покоя, Будут дни дождей и зноя, Я пою, за вами стоя Дух кружиться присужден! Но еще верней усталость, Ожиданье, запоздалость, Вместо страсти только жалость, Вместо ласки с трупом труп. Точно хаос изначальный, В церкви сон и мрак печальный, Ты вошла с зарей прощальной, Ты выходишь в темный час. Во власти всех вещей Я делаюсь мгновеньями во власти всех вещей, И с каждым я, пред каждым я, и царственно ничей. Заблудшую собаку я увижу пред собой, Со зверем зверь, люблю ее.